Прощание

"Альмустафа (...) 12 лет ждал в городе Орфалес возвращения корабля, который должен был отвезти его туда, где он впервые увидел свет. И вот на двенадцатый год в седьмой день месяца жатвы, он стоял на вершине холма и вглядывался в даль. И вскоре в дымке на горизонте он увидел свой корабль.

И двери его сердца отворились, и его радость полетела навстечу кораблю, в синюю даль моря. Но, стоя там на холме, он вдруг почувствовал, как грусть охватила его. И он подумал:

"Как могу уехать я, спокойно и без печали? Нет, не смогу я покинуть этот город без глубокой раны в моей душе. Слишком много кусочков своей души разбросал я по этим улицам (...) Нет, не одежду снимаю с себя я сегодня, но кожу сдираю с себя своими руками. Я оставляю позади себя не просто мысль, но сердце, ставшее восприимчивым и нежным. 

И все же я не могу быть здесь дольше. Море, которое зовет всех в себя, позвало и меня, и я должен идти. Потому что не прислушаться к зову часов в ночи и остаться - значит застыть, окаменеть, навеки стать залитым в неизменную форму. Хорошо бы взять с собой все, что здесь есть, и уйти. Но как могу я? Голос не может взять с собой язык и те губы, что дали крылья ему. Один должен он улететь и искать своей цели. Ведь один, без гнезда своего, должен орел пересекать солнце." (Халиль Джебран "Пророк", мой вольный перевод)

День, которого я так боялась, настал. Я прощаюсь с моей Кордовой, я прощаюсь с Испанией. И это прощание дается мне очень тяжело. Кажется, еще немного - и с губ слетит крамольное "Я не хочу возвращаться во Францию"...но потом вспоминаю душную жару (которую я толком-то и не видела, я еще легко отделалась) и ночные визиты "очаровательных" гигантских "кукарач", и сердце как-то утешается. Хоть я и знаю, что это это слабое утешение.

За эти 5 месяцев я прикипела всей душой к этой новой главе моей жизни. И дело не столько даже в Испании, не в волшебном языке, не в прекрасной андалузке-Кордове, сколько в людях и в разделенных с ними мгновениях. Я прикипела всей душой - и прощаться сейчас равносильно операции, выполненной наживую, без анестезии. 

Вообще, не перестаю думать о том, какая огромная удача выпала на мою долю - возможность пожить в любимой стране, возможность стать ее частью, возможность пережить столько радостных и тревожных моментов... и возможность стать богаче на новых замечательных друзей. И я бесконечно благодарна судьбе за такие подарки. 

Этот опыт участия в программе Эрасмус - уникальная возможность, которой, я считаю, просто обязаны пользоваться все студенты. Едва ли можно придумать лучший способ отодвинуть свои горизонты, встретить людей со всего мира, познакомиться с их культурой (и подтвердить или опровергнуть некоторые стереотипы) и стать более открытым и терпимым. Как бы пафосно это ни звучало, но после этой программы я уже не буду прежней. В мою жизнь вошли удивительные люди, и я сделаю все возможное, чтобы эта связь между нами никогда не прерывалась. Они такие разные: импульсивная, прямолинейная, искренняя и по-детски открытая Лаура (моя соседка по квартире); смешливая светлая Джулия (моя верная итальянская подруга), всегда полная энергии для очередной вечеринки или для занятий в библиотеке; и неутомимая искательница приключений Одри (моя француженка). Они очень разные, но одинаково дороги для меня. И мне немного грустно от того, что ни одни слова, которые я сказала им на прощание, не выразили и малой доли того, что они значат для меня. И мне вдвойне грустно от того, что они не смогут прочитать этот текст, эту маленькую мою прощальную исповедь.

Самолет несет меня навстречу рассвету. Из сизо-багровой дымки на горизонте встает малиново-огненный солнечный диск, заливая все вокруг золотым светом. Испанская земля уходит у меня из-под ног, и гладь озер серебрится и сверкает, как крошечные осколки разбитого зеркала. И я не гляжусь в них - плохая примета. Мне грустно, но я говорю себе, что это не "прощай", это "до свидания". Ведь сердце мое навсегда остается там, в Кордове, затерявшееся где-то в лабиринте узких улочек старого города.